6 ноября 2014

 Уже прошло немногим более 15 недель с того момента, как Центральный Банк Кипра ввел меры Резолюции и захватил управление кипрского филиала FBME. Изначально ЦБ заявлял, что делает он это, чтобы защитить вкладчиков Банка и продать его отделение.

Достаточно беглого взгляда  на то, что происходило последние 15 недель, чтобы понять, что сами вкладчики не считают, что были защищены, а как раз совсем наоборот – это факт. Без каких-либо объяснений счета нескольких сотен вкладчиков с начала сентября и до сегодняшнего дня  (6 ноября) находятся в замороженном состоянии, что полностью противоречит нормам международной практики. (Тем не менее, мы благодарны, что теперь  ЦБ распорядился разблокировать эти счета.) При этом остальные многочисленные вкладчики могут получить доступ к своим деньгам лишь лично приехав на Кипр.

Какое же определение можно дать слову «защита» в  данном контексте?

Стоит также отметить, что никаких деталей продажи филиала не раскрывалось, по крайней мере, публично. В то время как владельцы FBME боролись против продажи филиала в судах — сначала на Кипре, а теперь на международном уровне через арбитраж в Международной Торговой Палате — ЦБ Кипра никаких подробностей о предполагаемых покупателях не предоставил ни Банку, ни суду.

Так почему же ЦБ издал указ о Резолюции? Теперь представители ЦБ ссылаются на то, что «основные» банки-корреспонденты отказались проводить транзакции FBME. Важно отметить, что они начали использовать данное объяснение несколько недель спустя после введения Резолюции: если быть точными – 8 августа. Очевидно, что 21 июля никто не мог знать, как будут развиваться события. Так получается, они просто угадали, что должно случится?

Всем известно, что первоначальная цель кипрского Указа о Резолюции – это взятие под контроль неплатежеспособных банков; в начале 2013 году на Кипре можно было наблюдать тому примеры. Однако же, FBME не попадает под эту категорию, будучи высоколиквидным и платежеспособным банком. К тому же у FBME были «основные» банки-корреспонденты, готовые проводить недолларовые транзакции, и руководство FBME сообщило об этом г-ну Администратору, но он отказался работать с ними.

Мы бы хотели уточнить, что заключаем слово «основные» в кавычки, только потому, что именно так написано на веб-сайте ЦБ Кипра (в заявлении от 8 августа). Как мы полагаем, это является признанием того, что были многие другие банки, которые ЦБ не считает «основными» (что бы это ни значило), которые были готовы продолжить сотрудничество с  FBME  в качестве его банков-корреспондентов.

Почему же 18 августа ЦБ Кипра потребовал от тех банков-корреспондентов, в которых находились депозиты  FBME, перевести все средства на собственные счета ЦБ. Даная попытка, однако, оказалась безуспешной…Что же там все-таки происходило?

Вся история с наложением на FBME Резолюции окутана тайной, потому как ЦБ Кипра никак не комментирует свои намерения. Все это привело к серьезной озабоченности, например, со стороны  ведущих парламентариев Кипра, которые теперь заявляют, что Центральный Банк предпринял неверные шаги для разрешения ситуации.

Были ли действия некомпетентными, либо за всем произошедшим стояли более низменные причины — Центральный Банк не дает никаких объяснений. Такое ощущение, что сам ЦБ не считает себя ответственным перед кем-либо – и, на данный момент, дело FBME не единственный тому пример. В результате, дело теперь рассматривается в международном арбитраже, и, вероятно, в скором времени мы все же получим ответы на некоторые вопросы.